Чернявский Николай Владимирович
16 марта 1959
Человечек
Бывает, обычно под вечер,
Когда суета за спиной,
Приходит смешной человечек,
Задумчиво курит со мной.
Усталость молчаньем снимая,
Проблемы разделит вполне,
Но я-то, конечно, доподлинно знаю,
Что думает он обо мне.
Ведь я из обычных, из многих,
А он не от мира сего,
И правила мира иного
Не выбить уже из него.
Там ложь называется ложью,
Там совесть не прячут в карман,
А если уж любят, то любят до дрожи,
И люди не знают ярма.
Он, в общем-то, хил и тщедушен,
Но так уж у нас повелось,
Что вот мы не то чтобы дружим,
А просто не выживем врозь.
Пристанет он с кучей придирок,
И я огрызнусь сгоряча,
Но в нашем постылом, изнаночном мире
Не выберешь, с кем помолчать.
Где я б затаился как заяц,
Не стерпит он там нипочем,
И надо вставать, чертыхаясь,
Его заслоняя плечом.
Хоть бестолку эти скандалы,
Не бросишь его одного.
И я на себя принимаю удары,
Которые целят в него.
Чудак с нестареющей верой
В цветные свои миражи,
Но если б не эти химеры,
То смысла бы не было жить.
Продукты домой приносящий,
Семью принимаю как долг,
Но отблеск любови его настоящей
Пока освещает наш дом.
Меня обнимает за плечи
И трется виском о висок
Тщедушный чудной человечек,
Мой друг, неудобный во всём.
Даруй мне терпение. Боже,
Мне в жизни его не понять,
Но где ему, бедному, прятаться больше,
Как слева в груди у меня.
Блистающий мир
Всего полжизни впереди
И шансов меньше на поступок,
Хоть рвешь рубаху на груди,
Хоть дни толчешь, как воду в ступе.
Ни петушиные бои,
Ни повседневные заботы
В нас до конца не извели
Тоску свободного полёта,
Тоску свободного полёта.
Не под пятой, не по ногам,
Не расчищая путь локтями,
Отринешь суету и гам
Чужой как инопланетянин.
Задохшись воздуха глотком,
Шагнёшь с обрыва тяжело ты.
Простит решившихся закон,
Закон свободного полёта,
Закон свободного полёта.
К цепям привыкшие рабы
В крылатых не ищите пользы.
Они для вас как знак судьбы
Или источник беспокойства.
Грозою вражеских колонн
Услышал Рим гусиный клёкот,
А гусь с подрезанным крылом
Мечту оплакивал полёта,
Мечту свободного полёта.
Да обретёшь в пути покой,
Крылом грядущее листая,
А если стая не с тобой,
То это дело только стаи.
До горсти дроби, до грозы,
Без колеи, без поворота.
Струхнул птенец, но это - жизнь,
Цена свободного полёта,
Цена свободного полёта.
1991
Туристский вальс
Шестидесятые - шалые годы
Нас отравили глотками свободы.
Нам обещания сердце изгрызли -
Вы, мол, хозяева будущей жизни.
Надо, мол, жить, обо всём беспокоясь,
Надо, мол, правду кричать во весь голос.
Сколько б хорошего мы натворили,
Если б нам воздуха не перекрыли.
Научили не верить словам,
А из всех социальных программ
Только эту оставили нам,
Непродажную эту -
Правду жесткую скальной стены,
Силу хлёсткую пенной волны
Да дороги любой стороны
Необъятного света.
Семидесятые - смутное время.
Все изолгались, да мы не со всеми.
Мы становились самими собою
В свете костров под бродячей звездою.
Наши девчонки остались безгрешны,
Наши гитары - угрюмы и нежны,
Наши друзья - нерушимою связкой...
Жаль, это светлою было, но сказкой.
Ради сказки сжигали мосты,
На порогах ломали хребты.
Пусть табличкой останешься ты —
На минутку бы крылья!
Глянь в глаза поседевшей жены;
Нашей больше беды, чем вины,
Что мы не были миру нужны
Вот такими, как были.
Восьмидесятые - время другое.
Вспомни с похмелья тяжелой башкою:
Счастье маршрута да горечь гитары -
Славный ведь клапан для выпуска пара?..
Если мы в память всех наших ушедших,
Наших святых, чудаков, сумасшедших
В драке взаправдашней сможем не сдаться, —
Значит, не всё это зря было, братцы.
Пусть не главное, кто-то решите
Слава Богу, хватает вершин,
Но, как камень гранильный души,
Остаётся и это:
Правда жесткая скальной стены,
Сила хлёсткая пенной волны,
Да дороги любой стороны
Необъятного света.
Возвращение дождя
Отсияла, отцвела обнадёжившая синь,
Неуместная у нас, словно свадьба в карантин.
Воздавая за тепло, ливень врезал что есть сил
По букашкам "Жигулей", муравейникам квартир.
Кто успел, тот отхватил, кто смекнул, считает куш,
А прилавков суету омывает проливняк.
Тракториста по^утру протрезвил холодный душ:
Без дождя никак нельзя, да и в дождь нельзя никак.
Мокнет брошенный плакат, в кости режется ОМОН,
В тёплых студиях эфир сотрясают крикуны.
Что же попусту решать, кто здесь прав, а кто силён -
Все равны перед дождём, перед Богом всё равны.
Хоть поделены места за недолгую весну,
Да не с ловкостью моей было в эту кутерьму.
В дождь уйду от суеты, воротник подняв к виску,
Никого не затоптав и не должен никому.
И когда, устав дрожать, разгибается спина,
Обожжет как терпкий спирт позабытых мыслей боль:
Не словчили жить в тепле - не печалься ни хрена;
В прошлом слякоть, завтра дождь, посредине мы с тобой.
Пусть кому-то повезёт, если время не для нас,
Мы узнали что почём, больше некуда спешить.
Мокнет пристань под дождём, перевёрнутый баркас,
Дома греется Харон, значит, долго будем жить.
Вечір до 100-річчя Олександра Галича.
Київ, 23 листопада 2018 р. Фото Ігоря Жука.
Дмитро Макляков, Tymur Bobrovskyy та Микола Чернявський
Центральний будинок офіцерів Збройних сил України
"Облака", октябрь 2017 г.
Ольга Артёменко,Syrovatsky Viktor, Alexey Kudryavtsev, Вікторія Славінська, Николай Чернявский, Валерий Сергеев, Ольга Бережная, Alexander Dov и Максим Бережной в Днепре
Танюша Воронова, Николай Чернявскийта Irina Shakhraj
Житомирская область, скалодром под селом Денеши.
"Осенний Эсхар 2018".
"Осенний Эсхар 2018".
"Осенний Эсхар 2018". Николай Чернявский
Авторский вечер Николая Чернявского в Клубе авторской песни "Арсенал" 10 февр 2017 (фрагмент)
Некоторые песни через Инет
-
Возвращение дождя Чернявский Николай
-
Вечер трудного дня Чернявский Николай
-
Туристский вальс Чернявский Николай
-
О пользе сомнения Чернявский Николай
-
Экклезиаст Чернявский Николай
-
Человечек Чернявский Николай
-
Блистающий мир Чернявский Николай
-
Что ж ты думал, мудрец, посуливший нам царство свободы?.. Чернявский Николай