Данской, Григорий Геннадиевич
30.08.1971
ЕГЕРСКАЯ РОТА
Егерская хватка.
Чёрное двустволки.
Покрутись на мушке
в рыжей треуголке.
Осень, как зверёныш,
ни ручной, ни дикий,
забивает в сердце
ржавые гвоздики,
будучи от Бога
и хирург, и плотник.
Я скучаю в среду,
как скучал во вторник.
Дворники сжигают
старые игрушки.
В скверике напротив
опечален Пушкин.
И стоит угрюмо,
словно на допросе.
Егерская рота,
Болдинская осень.
И студент вчерашний,
позапрошлый школьник,
тоже опечален
в среду и во вторник.
Я скучаю в среду.
Я в четверг скучаю.
Добрая соседка
мне приносит чаю.
Я б в неё влюбился,
но такая скука,
что в подъезде нашем
околела сука.
А вокруг природа,
но уже не наша.
До свиданья, Пушкин!
До свиданья, Саша!
Я грущу в субботу,
как грустил во вторник.
Так грустит собака,
прокусив намордник.
И висит стонотой
нота расставанья.
Точно жизнь уходит...
Крикнешь: до свиданья!
А в осенних скверах
марширует рота.
Руки на затворах.
Началась охота!
сентябрь 1993
Ивиковы журавли
Гриша Данской
Ивиковы журавли
Снега просит душа, только снега,
Будто с родины ком земли.
В придорожном осколке неба
Кружат ивиковы журавли.
Кружат ивиковы следопыты
Над распаханной гнилью полей,
И стучат в облаках копыта
Чёрных ивиковых журавлей.
Снега просит душа, только снега,
Чтоб покой навсегда, навек.
Инфантильный чудак Онегин
Смотрит с грустью в двадцатый век:
На балтийские серые лужи,
На скелеты стальных кораблей,
Смотрит в небо, а в небе кружит
Стая ивиковых журавлей.
Снега просит душа на просторы
Руси, на петлицы солдат,
На погоны святым майорам,
На архангельский чинный смрад,
На церквей оловянные срубы,
Где Господь так страшно высок,
На мои деревянные губы,
На просоленный болью висок,
На обугленные сёла,
На расхристанные города...
Ну а в небе такие весёлые
Летят вороны в никуда.
Только выше, у самого солнца,
Еще жутче и веселей
Изумрудное сердце бьётся
Чёрных ивиковых журавлей.
Снега просит душа, только снега,
Будто с родины ком земли.
В придорожном осколке неба
Кружат ивиковы журавли.
Никуда нам от них не деться,
Чтоб не слышать их голоса,
Чтоб не били в самое сердце
Их гомеровские глаза.
Под печальное это пение
Затеряться бы да умереть.
И мне думается: это спасение,
Даже если зовется смерть.
По столетиям как по ступеням
Бегут реки, по ним - корабли...
И смеётся Онегин: что смерть нам,
Если в небе летят журавли.
Григорий Данской. Я выбираю Деда Мороза. Концерт в Театре поэтической песни Елены Алексеевой. 17 апреля 2014г. Запорожье, Украина.