Трестман Григорий (Гершон) Яковлевич
Gerchon Trestman
29 июля 1947
Ты мнишь себя хозяином в избе,
завесив окна розовым туманом?
Колокола звонят не по тебе?
Не тешь себя, дружок, самообманом.
Звонят по всем, и с каждым ты знаком,
поскольку в мире этом каждый – сущий.
Мы родственники с каждым червяком
и с каждой птицей, червяка клюющей.
Щекочет ноздри нам шашлычный дым,
за наши аппетиты кто в ответе?
Мы лишь частично то, что мы едим,
а полностью – что делаем на свете.
Любой божок – свой будущий палач,
какой бы ни был силы он и масти.
Искусный мастер – сам себе портач,
коль у него в царях бездарный мастер.
Не за столом на дружеском пиру -
в кровавой бане видишь Божий лик ты.
Уж если есть гармония в миру,
то это лишь гармония конфликтов.
Ты наперед проигрываешь бой,
тебя Господь и с фронта бьет, и с тыла,
и что произойдет само собой
того ты в жизни не добьешься силой.
К финалу дотащился, не скорбя?
И в суть проник начертанного Слова?
И возлюбил другого, как себя?
Возненавидь себя ты, как другого!
По дефициту добрых сторожей,
по крови, по взбесившейся погоде,
по стаям драных кошек и бомжей
я вижу «милосердие» в природе.
Смерть не страшней мной пережитых бед.
Под колокольный звон сыгравши в ящик,
похожим стану я на прошлый след
планет потухших, запоздалый свет,
пускай отживший, но - животворящий.
Григорий Трестман
Что ни похороны - пьянки,
закусь - дырка от баранки,
сорок градусов внутри.
Что ни пьянка - то поминки.
Мы уходим без запинки.
Нас осталось: раз, два, три.
В облаках или в могиле
пили - не договорили,
позабыли все слова.
Было... не было... пропало...
Нас и раньше было мало,
а осталось: раз и два.
Кто плутал в судьбиной сказке,
не заботясь о развязке,
пировал не без прикрас?
Неужели эта кроха
называется "эпоха"?
Сколько нас осталось?..
Раз...